Размножение экземпляров Корана

После смерти Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, сподвижники читали Коран семью харфами, как их обучил этому сам Пророк, мир ему и благословение Аллаха. Это продолжалось до эпохи правления ‘Усмана ибн ‘Аффана, третьего праведного халифа, когда между мусульманами возникли серьёзные разногласия по этому поводу. Тогда халиф собрал мухаджиров и ансаров и предложил записать Коран, сохранив только одно чтение, чтобы положить конец разногласиям между чтецами. Сподвижники сочли это предложение разумным и поддержали его. Халиф попросил Хафсу передать им листы, собранные при Абу Бакре, и поручил Зайду ибн Сабиту и ещё нескольким чтецам составить несколько списков Корана для того, чтобы разослать их в провинции. Впоследствии эти экземпляры получили название «кодекс ‘Усмана».

Передают, что Анас ибн Малик рассказывал:

— Хузайфа сражался в рядах воинов из Шама и Ирака при завоевании Азербайджана и Армении и был напуган разногласиями между ними по поводу различных чтений Корана. Тогда он пришёл к ‘Усману и сказал: «О эмир верующих! Позаботься об этой общине до того, как они разойдутся во мнениях по поводу Писания, подобно тому как разошлись во мнениях иудеи и христиане». Тогда ‘Усман послал к Хафсе гонца и поручил передать ей следующее: «Пошли нам листы, которые хранятся у тебя. Мы перепишем их в книги и вернём тебе». Хафса отправила их ‘Усману, а тот приказал Зайду ибн Сабиту, ‘Абдаллаху ибн аз-Зубайру, Са‘иду ибн аль-‘Асу и ‘Абд-ар-Рахману ибн аль-Харису ибн Хишаму переписать их в мусхафы. ‘Усман сказал этим трём курайшитам: «Если между вами и Зайдом ибн Сабитом возникнут разногласия по поводу Корана, запишите его на языке курайшитов, потому что он был ниспослан на их языке». Они выполнили его поручение. Когда же они переписали листы в мусхафы, ‘Усман вернул листы Хафсе, отправил в различные области по одному мусхафу и приказал сжечь все остальные листы и книги, в которых было записано что-то из Корана» [Бухари 4987].

При завоевании Армении и Азербайджана халиф ‘Усман велел войскам из Шама и Ирака объединиться для нанесения более эффективного удара по противнику. Иракскими войсками командовал Сальман ибн Раби‘а аль-Бахили, а силами из Шама — Хабиб ибн Масляма аль-Фихри. Хузайфа ибн аль-Яман находился во главе отряда из Мадаина, который входил в иракскую группу войск. Согласно одним сообщениям, это событие произошло на второй год правления ‘Усмана, то есть в 25 году хиджры. Согласно другим сообщениям, это произошло через год после вступления ‘Усмана во власть, то есть в конце 24 или начале 25 годов хиджры. В исторических трудах отмечается, что Армения была завоёвана именно в тот период, сразу после того, как аль-Валид ибн ‘Укба был назначен губернатором Куфы [Фатх Аль-Бари 9/17].

О характере разногласий, которые возникли между мусульманами, можно судить по рассказу ‘Умары ибн Газийи: «Хузайфа вернулся из похода и, не войдя в дом, направился к ‘Усману. Он сказал: “О эмир верующих, позаботься о людях!” ‘Усман спросил: “В чём дело?” Хузайфа ответил: “Я сражался в Армении и увидел, что жители Шама там читают Коран так, как читает Убайй ибн Ка‘б, и они произносят то, чего не слышали жители Ирака. А жители Ирака читают его так, как читает ‘Абдаллах ибн Мас‘уд, и произносят то, чего не слышали жители Шама, и они обвиняют друг друга в неверии”» [Фатх Аль-Бари 9/17].

Ибн Абу Давуд и Абу ‘Амр ад-Дани (ум. 444/1053) также передали рассказ Абу Килябы аль-Джарми: «Во времена правления ‘Усмана один преподаватель обучал одному чтению, а другой — другому. Когда их ученики встречались друг с другом, они начинали спорить. Преподаватели узнали об этом и стали обвинять друг друга в неверии. Весть об этом дошла до ‘Усмана, и он обратился к людям с проповедью: “Вы препираетесь друг с другом и читаете Коран на разных языках, будучи возле меня, а те, кто вдалеке от меня, в провинциях, ещё больше разногласят и читают Коран с ещё большими различиями. Так давайте же, о сподвижники Мухаммада, объединитесь и запишите для людей то, на что они будут опираться”» [Масахиф 74, Мукни [1]/152].

Из этого сообщения следует, что ‘Усман ибн ‘Аффан, вероятно, уже знал о разногласиях по поводу чтений Корана между мусульманами, когда Хузайфа прибыл к нему и рассказал о спорах между жителями провинций. Дальнейшее своё решение переписать листы Корана, записанные при Абу Бакре, в книги и разослать их в провинции праведный халиф принял не единолично, а посоветовавшись со старейшими сподвижниками.

Передают, что ‘Али ибн Абу Талиб сказал: «Не говорите об ‘Усмане чрезмерное и не говорите о том, что он сделал по части мусхафов и сожжения остальных записей ничего, кроме хорошего. Клянусь Аллахом, все свои решения он принимал, посоветовавшись с нами. Он сказал нам: “Что вы говорите об этом чтении? До меня дошли слухи, что некоторые из вас говорят, что их чтения лучше других. Эти слова близки к неверию”. Мы сказали: “Что же ты предлагаешь?” Он сказал: “Мы хотим, чтобы все люди читали один мусхаф, чтобы не было ни различий, ни разногласий”. Мы же сказали: “Это хорошее решение”». Ибн Хаджар назвал иснад этого сообщения достоверным [Масахиф 77, Фатх Аль-Бари 9/18].

Для переписывания текста Писания ‘Усман собрал совет из двенадцати знатоков Корана — курайшитов и ансаров. Ибн Абу Давуд передал со слов Мус‘аба ибн Са‘да, что ‘Усман спросил: «Кто лучше всего пишет Коран?» Люди сказали: «Зайд ибн Сабит, писарь Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха». Потом он спросил: «Кто лучше всех осведомлён о флексии?» Люди сказали: «Са‘ид ибн аль-‘Ас». Тогда ‘Усман сказал: «Пусть Са‘ид диктует, а Зайд записывает». Мус‘аб рассказывал: «Зайд написал мусхафы и раздал их людям, и я слышал, как некоторые сподвижники Мухаммада, мир ему и благословение Аллаха, говорили: “Он хорошо справился”» [Масахиф 82].

В версии Са‘ида ибн ‘Абд-аль-‘Азиза сообщается, что Коран был записан так, как его читал Са‘ид ибн аль-‘Ас ибн Са‘ид ибн аль-‘Ас ибн Умайя, потому что он лучше других читал его на диалекте Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха. Са‘ид ибн ‘Абд-аль-‘Азиз сказал, что отец Са‘ида был язычником и погиб в битве при Бадре, а его дед умер язычником ещё раньше [Масахиф 84]. Сам же он обратился в ислам и прожил рядом с Пророком, мир ему и благословение Аллаха, девять лет, и поэтому его относят к числу сподвижников. Хадисы, рассказанные им со слов ‘Аиши и ‘Усмана, приводятся в сборнике Муслима. ‘Усман назначил его губернатором Куфы, а Му‘авия — губернатором Медины. Он был известен своим великодушием и сдержанностью, и Му‘авия говорил: «В каждом народе есть щедрый человек, и самый щедрый среди нас — это Са‘ид» [Фатх Аль-Бари 9/19].

Мухаммад ибн Сирин сообщил, что к работе по переписыванию Корана было привлечено двенадцать человек из числа курайшитов и ансаров [Масахиф 87, 89-91]. Помимо Са‘ида ибн аль-‘Аса и Зайда ибн Сабита, в совет также вошли Убайй ибн Ка‘б, ‘Абдаллах ибн аз-Зубайр, ‘Абд-ар-Рахман ибн аль-Харис ибн Хишам, Малик ибн Абу ‘Амир, Касир ибн Афлях, Анас ибн Малик и ‘Абдаллах ибн ‘Аббас. Ибн Хаджар не назвал имена остальных трёх членов совета. Интересно, что ‘Умар ибн аль-Хаттаб говорил: «Пусть наши книги не читает никто, кроме юнош из курайша и сакифа». Этот хадис передал Ибн Абу Давуд со слов ‘Абдаллаха ибн Ма‘киля, Джарира ибн Хазима аль-Азди и Джабира ибн Самуры [Масахиф 35, 36, 37]. Однако среди тех членов совета, которых мы назвали, не было ни одного человека из племени сакиф. Все они были либо курайшитами, либо ансарами. По всей видимости, работу по переписыванию Корана начали Са‘ид ибн аль-‘Ас и Зайд ибн Сабит вдвоём, а когда им понадобилась помощь, Убайй ибн Ка‘б начал помогать Са‘иду диктовать Коран, а остальные помогали Зайду записывать аяты [Фатх Аль-Бари 9/19].

‘Абдаллах ибн Мас‘уд сильно переживал из-за того, что его не привлекли к переписыванию Корана. Ибн Шихаб аз-Зухри рассказывал, что он был недоволен решением поручить это дело Зайду ибн Сабиту и даже сказал: «О мусульмане! Я отстранён от переписывания Корана, и этим делом занимается человек, который — клянусь Аллахом! — находился в чреслах неверующего, когда я уже принял ислам». Он имел в виду Зайда ибн Сабита. В версии Хумайра ибн Малика, которую приводит Ибн Абу Давуд, сообщается, что Ибн Мас‘уд сказал: «Я уже обучился у Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, семидесяти сурам, когда Зайд ибн Сабит с распущенными косичками ещё играл с детьми». Ибн Мас‘уд отказался сжигать свой мусхаф и призвал своих учеников не делать этого. Он сказал: «О жители Ирака, спрячьте свои мусхафы и присвойте их, потому что Аллах сказал: “Тот, кто незаконно присваивает добычу, в день воскресения придёт с тем, что он присвоил” (3:161)». Аз-Зухри рассказывал, что некоторым уважаемым сподвижникам Пророка, мир ему и благословение Аллаха, не понравились эти слова Ибн Мас‘уда [Фадаиль аль-Куран 550, Тирмизи 3104, Масахиф 50].

Слова Ибн Мас‘уда «спрячьте свои мусхафы и присвойте их» означают: если вы спрячете свои мусхафы и не сожгёте их, как этого потребовал эмир верующих, то в день воскресения будете гордиться своим поступком, так как сохраните некоторые способы чтения Корана, которым обучил людей Посланник Аллаха, мир ему и благословение Аллаха. Но в защиту ‘Усмана ибн ‘Аффана нужно сказать, что его отношение к ‘Абдаллаху ибн Мас‘уду не было предвзятым. Во-первых, свиток Корана переписывали в Медине, тогда как Ибн Мас‘уд находился в Куфе. Во-вторых, Зайд ибн Сабит считался одним из лучших чтецов Корана и собирал откровения ещё при жизни Абу Бакра, и тогда это не вызвало возражений ни у кого из сподвижников. В-третьих, как мы уже отметили, некоторые сподвижники были недовольны такими словами Ибн Мас‘уда, потому что он не принял во внимание всю опасность разногласий вокруг чтений Корана, которые могли расколоть мусульманскую умму.

Дошедшие до нас предания позволяют утверждать, что ‘Усман ибн ‘Аффан определил обязанности членов совета и велел им прислушиваться к мнению Зайда ибн Сабита. Он сказал: «Если между вами и Зайдом ибн Сабитом возникнут разногласия по поводу Корана, то запишите его на языке курайшитов, потому что он был ниспослан на их языке». Есть сообщения о том, что между ними были разногласия, например, по поводу чтения слова табут ‘деревянный сундук’. Курайшиты читали его табут, а Зайд, будучи уроженцем Ясриба, — табух. Когда же они обратились к ‘Усману, тот сказал: «Запишите табут, потому что [Коран] ниспослан на языке курайшитов» [Фадаиль аль-Куран 550, Тирмизи 3104].

При переписывании Корана и сверке текста с записями сподвижников один аят из суры «Полчища» был найден только у ансара по имени Хузайма ибн Сабит. Это был тот самый сподвижник, свидетельство которого Пророк Мухаммад, мир ему и благословение Аллаха, приравнял к свидетельствам двух мужчин. Передают, что Зайд ибн Сабит рассказывал: «Когда мы переписывали [Коран] из листов в книги, я не мог найти аят из суры “Полчища”, который я слышал из уст Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха. Я нашёл его только у Хузаймы ибн Сабита аль-Ансари, чьё свидетельство Посланник, мир ему и благословение Аллаха, приравнял к свидетельству двух мужчин. Это был аят «Среди верующих есть мужи, которые верны завету с Аллахом…» (33:23) [Ахмад 21695, Бухари 4988, Насаи 11337, Тирмизи 3104].

Почему же Коран не был собран в виде книги при жизни Пророка, мир ему и благословение Аллаха? Сделать это было невозможно, потому что никто не знал, когда будут прекращены откровения, в какую именно суру войдут новые откровения и какие аяты будут отменены и удалены из Писания. Когда же ниспослание откровений было завершено, Зайд ибн Сабит по распоряжению Абу Бакра расположил аяты по сурам в той последовательности, в какой Пророк, мир ему и благословение Аллаха, читал их во время последнего предъявления. Что же касается кодекса ‘Усмана, то он был записан на курайшитском диалекте для того, чтобы положить конец разногласиям, вызванным чтением Корана разными харфами. В результате этого было достигнуто согласие относительно чтения Корана только на диалекте курайшитов — языке Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха.

В исторических трудах приводятся разные сведения о количестве экземпляров Корана, подготовленных по приказу ‘Усмана. Ибн Хаджар пишет, что в большинстве сообщений говорится о пяти мусхафах. Согласно Абу ‘Амру ад-Дани, большинство улемов считали, что мусхафов было четыре: один был оставлен в Медине, а другие были отправлены в Куфу, Басру и Шам. Это мнение опирается на рассказ выдающегося чтеца Корана Хамзы ибн Хабиба аз-Зайята [Масахиф 115]. Известный чтец Корана Абу Хатим Сахль ибн Мухаммад ас-Сиджистани рассказывал: «Когда ‘Усман собирал Коран, было записано семь мусхафов. Один из них отправили в Мекку, другой — в Шам, третий — в Йемен, четвёртый — в Бахрейн, пятый — в Басру, шестой — в Куфу, а один оставили в Медине» [Масахиф 116]. Этому мнению отдаёт предпочтение шейх Субхи ас-Салих [Фатх Аль-Бари 9/20, Мукни [1]/163, Салих [1]/84]. Ибн аль-Джазари (ум. 833/1429) упоминает восемь мусхафов, шесть из которых были разосланы в Басру, Куфу, Шам, Мекку, Йемен и Бахрейн, один мусхаф был оставлен в Медине, а ещё один ‘Усман оставил себе, и его стали называть мусхаф-имам [Ибн аль-Джазари 1/7]. Аббасидский историк аль-Я‘куби (ум. 284/897) пишет, что мусхафов было девять, и они были отправлены в Куфу, Басру, Мекку, Египет, Шам, Бахрейн, Йемен и Эль-Джазиру, а одна рукопись была оставлена в Медине [Якуби 2/170].

Все фрагменты Корана, оставшиеся после завершения работы переписчиков, ‘Усман ибн ‘Аффан приказал сжечь. В версии аль-Исма‘или сообщается, что их было велено стереть или сжечь. В версии Абу Килябы говорится: «Когда ‘Усман завершил работу над свитком, он написал жителям провинций следующие послания: “Я проделал такую-то работу и стёр всё остальное, что было у меня. Сотрите же и вы всё, что есть у вас”» [Масахиф 75]. Ибн Абу Давуд также приводит рассказ одного из родственников Тальхи ибн Мусаррифа, авторитетного чтеца Корана из поколения табиев, в котором сообщается, что ‘Усман закопал старые записи Корана между могилой Пророка, мир ему и благословение Аллаха, и минбаром [Масахиф 114], но иснад этого предания слабый. А кроме того, оно противоречит более надёжным сообщениям о том, как сподвижники поступили с листами и записями Корана.

Такое решение ‘Усмана ибн ‘Аффана также было одобрено другими сподвижниками Пророка, мир ему и благословение Аллаха. Передают со слов Сувайда ибн Гафали аль-Джу‘фи, что, когда ‘Усман приказал сжечь записи с Кораном, ‘Али ибн Абу Талиб сказал: «Если бы этого не сделал он, это сделал бы я сам» [Масахиф 39, 40]. В другой версии говорится: «Если бы я был правителем, то поступил бы с этими записями так же, как ‘Усман» [Фадаиль аль-Куран 555, Масахиф 78, Мукни [1]/159]. Мус‘аб ибн Са‘д ибн Абу Ваккас рассказывал: «Когда ‘Усман приказал сжечь записи с Кораном, при этом присутствовало много людей, и его решение понравилось им». Он сказал: «Никто из них не упрекнул его в этом» [Фадаиль аль-Куран 554, Масахиф 41, Мукни [1]/160-161].