Важность толкования Корана

Важнейшей целью ниспослания Корана является создание прочной связи между Аллахом и Его творениями, благодаря которой рабы, постоянно нуждающиеся в Божьей милости и верном руководстве, могут снискать Его довольство и уберечься от Его гнева. Абу Шурайх рассказывал, что как-то раз Посланник, мир ему и благословение Аллаха, вышел к ним и сказал: «Возрадуйтесь! Возрадуйтесь! Разве не свидетельствуете вы, что нет божества, кроме Аллаха, и что я — Посланник Аллаха?» Люди сказали: «Да, мы свидетельствуем». Тогда он сказал: «Поистине, этот Коран — это верёвка, один конец которой в руке Аллаха, а другой — в ваших руках. Так держитесь же за него, и вы никогда не заблудитесь и не погибнете» [Ибн Абу Шейба 30506, Сильсиля сахиха 713]. В другом хадисе говорится, что «Книга Аллаха — это верёвка, протянутая с неба до земли» [Ахмад 11119, Тирмизи 3788].

Смысл этих слов в том, что люди обязаны изучать Коран, правильно понимать его смысл и воплощать в жизнь его предписания, ибо только так они могут избежать заблуждения и погибели. Поэтому наука о толковании Корана является самой славной и самой достойной из всех известных людям наук. Превосходство её не нуждается в доказательствах и очевидно для каждого благоразумного человека, который осознает разницу между Словом Аллаха и речами простых смертных, между мудростью Всемогущего Творца и ограниченным разумом Его творений. Если человек понимает это, то не нуждается в пространных речах для уяснения этой явной истины. Если же он не разумеет этого, то истина эта не откроется ему даже после самого убедительного разъяснения.

Умение толковать Коран — великое достоинство, о котором сказано и написано очень много. Всевышний сказал: «Он дарует мудрость тому, кому пожелает, и тот, кому дарована мудрость, наделён великим благом» (сура 2 «Корова», аят 269).

Ибн Абу Хатим передал слова Ибн ‘Аббаса о том, что под мудростью здесь имеется в виду знание Корана, отменяющего и отменённого, ясного и очевидного, дозволенного и запретного в нём, а также изменения порядка его слов и тому подобного [Ибн Абу Хатим 2822]. Ибн Мардавайхи (ум. 410/1019) также передал слова Ибн ‘Аббаса: «Мудрость — это Коран. Имеется в виду толкование его, ведь читать Коран может и праведник, и грешник» [Ибн Касир 1/700].

Всевышний сказал: «Такие примеры Мы приводим людям, но разумеют их только знающие» (сура 29 «Паук», аят 43). Ибн Абу Хатим передал, что ‘Амр ибн Мурра сказал: «Каждый раз, когда я находил в Писании Аллаха аят, который не понимал, я огорчался, поскольку я слышал слова Аллаха: “Такие примеры Мы приводим людям, но разумеют их только знающие”» [Ибн Абу Хатим 17327].

Сообщается, что известный таби аль-Хасан аль-Басри (ум. 110/728) сказал: «Клянусь Аллахом, Аллах хочет, чтобы о каждом ниспосланном Им аяте люди знали, о чём он ниспослан и что он означает». Муджахид сказал: «Самыми любимыми творениями Аллаха являются те, которые лучше других знают то, что ниспослал Аллах» [Саалиби 1/137-138, Куртуби 1/46].

Багдадский филолог и корановед Абу Бакр Ибн аль-Анбари (ум. 328/940) передал, что Правдивейший Абу Бакр сказал: «Если кто-то разобрал аят из Корана, то я доволен этим больше, чем если бы он выучил аят». Он же передал со слов ‘Абдаллаха ибн Бурайды, что один из сподвижников сказал: «Если бы я узнал, что надо проехать сорок ночей, чтобы разобрать аят из писания Аллаха, я бы так и поступил» [Иткан [1]/761, Учение о толковании Корана [1]/56].

Это были не просто слова — именно так поступали праведные мусульмане, стремящиеся приумножить свои знания о Писании Аллаха. Аш-Ша‘би рассказывал, что Масрук отправился в Басру, чтобы узнать там о толковании одного аята. Прибыв туда, он узнал, что человек, знавший его толкование, уже уехал в Шам. Тогда он запасся в дорогу и отправился в Шам, где, наконец, узнал его толкование. ‘Икрима же рассказывал, что он четырнадцать лет пытался узнать и, наконец, узнал имя человека, о котором был ниспослан аят: «Если же кто-либо покинет свой дом, переселяясь к Аллаху и Его Посланнику, после чего его настигнет смерть, то его награда — за Аллахом» (4:100) [Куртуби 1/46]. Андалусский правовед и историк Ибн ‘Абд аль-Барр (ум. 463/1071) сообщил, что его звали Дамра ибн аль-‘Ис аль-Хуза‘и [Истиаб [1]/750].

Передают со слов Ибн ‘Аббаса: «В течении года, я пытался спросить ‘Умара о двух жёнах Посланника Аллаха, мир ему и благословение Аллаха, которые сговорились против него, но не мог найти для этого подходящего момента. Наконец, я отправился вместе с ним в хадж, и когда мы достигли Захрана, ‘Умар отправился, чтобы справить нужду, и сказал мне: “Принеси мне воду”. Я принёс бурдюк и стал лить ему воду. Я решил, что это подходящий момент, и спросил: “О эмир верующих, кто были теми двумя женщинами, которые сговорились?” И не успел я закончить свой вопрос, как он ответил: “Это ‘Аиша и Хафса”» [Бухари 4915, Муслим 1479].

Эти предания свидетельствуют о том рвении, которое проявляли ранние мусульмане для постижения тайн Священного Корана. Они стремились разузнать причины ниспослания аятов и узнать правду о людях, по поводу которых были ниспосланы коранические откровения. Они заботились о Писании своего Господа, осознавали возложенную на них ответственность и хотели донести до последующих поколений знание, которое по милости Аллаха было открыто им и их современникам. Они прекрасно знали о превосходстве толкования Корана и не жалели сил для того, чтобы изучить его тонкости и подробности.

Кади Басры Ияс ибн Му‘авия (ум. 122/740) говорил: «Люди, которые читают Коран и не знают его толкования, подобны тем, кто получил послание от своего царя среди ночи и не имеет лампы; они трепещут от страха, но не знают, что написано в послании. А люди, которые знают толкование, подобны человеку, который принёс им лампу, и они сумели прочесть послание» [Куртуби 1/47].

Маликитский правовед и знаток хадисов Абу Зарр аль-Харави (ум. 435/1044) в книге «Фада’иль аль-Кур’ан» приводит слова Ибн ‘Аббаса: «Тот, кто читает Коран, не зная его толкования, подобен бедуину, который напевает стихи быстро и прерывисто» [Иткан [1]/761].

Ар-Рагиб аль-Исфахани пишет: «Самое славное из искусств, которым может овладеть человек, — это разъяснение Корана и его толкование. Достоинство искусства определяется одним из трёх обстоятельств: либо достоинством его материала, например, ювелирное дело достойнее кожевенного ремесла, поскольку материал ювелирного дела — золото и серебро, а они достойнее материала кожевенного дела — кож с мёртвых тел; либо достоинством его форм, например, ковать меч достойнее, чем ковать оковы; либо достоинством его цели, например, искусство врачевания достойнее искусства чистильщика, поскольку цель врачевания — сохранение здоровья, а цель чистильщика — чистка отхожих мест. В соответствии со сказанным искусство тафсира имеет достоинство во всех трёх отношениях: его предмет — это Слово Всевышнего Аллаха, которое есть источник всякой мудрости и начало любой добродетели, его форма — это извлечение сокрытых смыслов, которые Аллах поместил в него, “чтобы они размышляли над его аятами и чтобы вразумились обладающие разумом” (38:29), и его цель — это ухватиться за надёжнейшую ручку, которая не отломится, и достичь истинного, непреходящего блаженства. Поэтому Аллах подчеркнул важность тафсира и сказал: “…и тот, кому дарована мудрость, наделён великим благом” (2:269). Есть мнение, что здесь имеется в виду толкование Корана» [Рагиб. Тафсир [1]/36].

Ас-Суюты, комментируя это высказывание, вместо достоинства форм третьим признаком достоинства искусства называет степень его надобности, «ибо достижение совершенства в делах веры или мира рано или поздно потребует знания наук закона и вероучения, а эти науки стоят на знании Писания Всевышнего». Смысл сказанного он раскрывает на следующем примере: «Законоведение нужнее, чем врачевание, поскольку во всём, что происходит в жизни с людьми, они нуждаются в знании закона, ибо с его помощью обеспечивается порядок в делах мира и веры, а врачевание нужно не всем людям и лишь по временам». Согласно ас-Суюты, улемы единодушны в том, что толкование Корана является обязательным предписанием для мусульманской уммы в целом (фард аль-кифайа) и самой славной из трёх шариатских наук. Под двумя другими науками он подразумевает хадисоведение и законоведение [Иткан [1]/762, Учение о толковании Корана [1]/56-57].